3 ноября 2011 г. Президентом Российской Федерации Д. А. Медведевым был подписан Указ за № 1458 о присвоении Петропавловску-Камчатскому звания «Город воинской славы». 23 февраля 2012 г. в Екатерининском зале Кремля городу была вручена Грамота о присвоении звания «Город воинской славы».
Город Петропавловск-Камчатский основан в 1740 г. в период работы наиболее крупной русской экспедиции XVIII в. — Второй Камчатской экспедиции (1732–1743) под руководством В. Беринга.
История города связана со многими известнейшими в мировой истории и культуре именами. Город был основан моряками, офицеры из «морского ведомства» возглавляли Камчатское правление в первую половину ХIХ в., морские офицеры, исследователи-натуралисты, которые участвовали в русских кругосветках (их было совершено 28), оставили нам свои наблюдения, описания Камчатского полуострова, города, жизни местного населения, предложения по преобразованию края, города, улучшению жизни населения Камчатки. Жители города неоднократно принимали участие в военных действиях на территории полуострова и города.
Наиболее яркие страницы истории города — это Петропавловская оборона в августе 1854 г., организация обороны Камчатского полуострова в годы Русско-японской войны, вклад трудящихся области и города в Победу в Великой Отечественной войне, Курильская десантная операция — заключительная страница Второй мировой войны.
На берегах Тихого океана, в Авачинской губе в XIX в. развернулись события, относящиеся к Крымской (Восточной) войне — героическая оборона Петропавловского порта от англо-французской эскадры 1854 г., прославившая на весь мир небольшое поселение — Петропавловский порт. Петропавловскую победу известный историк Е. В. Тарле назвал «лучом света», который вдруг прорвался «сквозь мрачные тучи поражений» (17).
В 1848 г. Н. Н. Муравьев, только что назначенный новым генерал-губернатором Восточной Сибири, обратил внимание на растущую угрозу нападения иностранцев на Камчатку. Он писал: «Авачинскую губу укрепить необходимо, а без этого она будет игралищем самой незначительной враждебной эскадры... Я много видел портов в России и в Европе, но ничего подобного Авачинской губе не встречал» (16). Будущее показало, что Муравьев не напрасно тревожился за судьбу Камчатки. В Петропавловске узнали о начале войны и о готовящемся нападении на тихоокеанское побережье России только 14 июля 1854 г. Началась спешная подготовка к обороне Петро-павловского порта. Необходимо было не только соорудить новые укрепления, но и произвести военную подготовку гарнизона. Гарнизон Петропавловска насчитывал всего 125 человек и состоял из команды 46-го флотского экипажа, камчатских казаков, писарей, денщиков. Эти ничтожные силы увеличились благодаря заходу в Петропавловск фрегата «Аврора», команда которого насчитывала 284 человека. На военном транспорте «Двина» прибыли 350 солдат сибирского сводного батальона. На «Двине» прибыл инженер-поручик Константин Мровинский, единственный квалифицированный военный инженер. В донесении от 14 ноября 1854 г. он писал: «Быв командирован в Петропавловский порт для заведывания инженерными работами... По прибытии на место я немедленно приступил к обозрению местности, выбору пунктов для батарей и разбивке оных. К 10-му августа батареи, числом шесть, были выстроены и вооружены» (4, с. 100). Под его руководством перестраивали ранее созданные батареи, возводили новые.
Однако общего количества сухопутных войск (475 чел.) было недостаточно для нужд обороны, необходима была мобилизация всех сил города. 20 июня 1854 г. военный губернатор Камчатской области В. С. Завойко обратился к населению Петропавловска с воззванием: «Война может разгореться и в этих местах, ибо русские порты Восточного океана объявлены в осадном положении. Петропавловский порт должен быть готов всегда встретить неприятеля. Я надеюсь, что жители в случае нападения неприятеля не будут оставаться праздными зрителями боя и будут готовы с бодростью, не щадя жизни, противостоять неприятелю и наносить ему возможный вред. Я пребываю в твёрдой решимости, как бы ни многочислен был враг, сделать для защиты порта и чести русского оружия все, что в силах человеческих возможно, и драться до последней капли крови; убеждён, что флаг Петропавловского порта, во всяком случае, будет свидетелем подвигов чести и русской доблести» (там же, с. 178).
Нехватка и неподготовленность рабочей силы, отсутствие самых необходимых материалов и технических средств, крутизна и недоступность мест, выбранных для размещения батарей, трудность строительства на каменном грунте — всё это очень осложняло работы. В результате некоторые батареи остались без платформ для орудий, без брустверов.
Было возведено семь батарей, причём, для укрепления гавани были использованы вооружение фрегата «Аврора» и транспорта «Двина». 7 сентября 1854 г. Завойко в рапорте генерал-губернатору Восточной Сибири Н. Н. Муравьёву пишет, что Петропавловская гавань совершенно к августу уже была готова встретить неприятеля. «К 17 августа, когда усмотрена неприятельская эскадра, средства к защите Петропавловского порта в моём распоряжении были следующие: — батарея № 1. На Сигнальном мысу — из 3-х орудий 36-ти фунтового калибра и двух бомбических двухпудовых. Командир — лейтенант П. Ф. Гаврилов. Под командою — 63 нижних чинов, 1 — обер-офицер. Защищала вход во внешнюю гавань с западной стороны. — батарея № 2. На кошке — из 10 орудий 36-фунтовых и 1 — 24-фунтового. Командир — лейтенант Д. П. Максутов, нижних чинов — 127, 1 гардемарин. Защищала вход во внутреннюю гавань (ковш) с восточной стороны. — батарея № 3. На перешейке («Смертельная») — 5 орудий 24-фунтовых, с «Авроры». Командир — лейтенант А. П. Максутов. Нижних чинов — 51. — батарея № 4. На Красном яре. 3 орудия 24-футовые. Командир — мичман В. И. Попов. Нижних чинов — 28, 1 гардемарин. — батарея № 6. На озере (на берегу Култучного озера, к северу от горы Никольской). 4 орудия 18-фунтовых и 6 6-фунтовых. Командир — поручик К. Я. Гезехус. Нижних чинов — 31. — батарея № 7. У рыбного сарая (На низменном перешейке между Авачинской губой и Култучным озером). Командир — капитан-лейтенант В. К. Коралов. Нижних чинов — 49.
Одно полевое 3-х фунтовое орудие с командою в 19 человек, командир Зарудный.
На батареях по 37 выстрелов на пушку.
На Восточном берегу ковша, против седла была сооружена еще одна батарея (№ 5) с пятью старыми медными, 6-фунтовыми орудиями. Эта батарея могла обстреливать только седло, в случае высадки десанта, да и то при отсутствии в гавани русских кораблей. Ввиду этого она осталась бездействующей.
Военные суда были размещены в кошке следующим образом: «Аврора» была поставлена поперёк входа в гавань, имела 284 человека команды, 22 орудия и по 60 картузов боеприпасов на орудие. Транспорт «Двина» стоял на одной линии с «Авророй», команды — 65 чел., пять 18-фунтовых орудий, боеприпасов по 30 выстрелов на орудие.
Всё артиллерийское вооружение Петропавловска состояло из 68 орудий — 39 на береговых батареях, 1 полевое, 1 на маяке и 27 на кораблях. Защитников Петропавловска всего 920, из них 378 на береговых батареях и при полевом орудии, 349 — на кораблях. Для отражения десанта были созданы три отряда — всего 189 человек" (3, с. 15–17).
18 августа 1854 г. рано утром неприятельская эскадра из пяти парусных фрегатов и одного парохода вошла в Авачинскую губу, она располагала 212 орудиями. Команда эскадры составляла 2 250 человек.
20 августа произошёл первый крупный бой. Англо-французские суда сосредоточили огонь на 1, 4, 2-й батареях. 1-я батарея была почти выведена из строя, платформы были засыпаны землёю выше колёс, станки подбиты, поворачивать орудия было невозможно. Завершающие эпизоды сражения произошли у Кошки. Полтора часа длился неравный бой: 8 орудий протий 82. Кошечная, 2-я, батарея в продолжение 9 часов выдерживала огонь «с лишком 80 орудий»! «Ядра бороздят бруствер во всех направлениях, бомбы разрываются над батареей, но защитники холодны и молчаливы. Между тем неприятельские фрегаты делали своё дело, и огонь по батарее № 2 не умолкал, но становился жарче и жарче. Пальба прекратилась около 6 часов, так что смело можно было сказать, Кошечная батарея в продолжение 9 часов выдерживала огонь с лишком 80 орудий! Редкий пример в истории войн прошедших, редкий тем более, что несмотря на весь этот ураган ядер, батарея устояла, и, исправившись в ночь, в следующее утро снова была готова вступить в бой. Командир батареи князь Дмитрий Максутов 3-й приучил людей к хладнокровию», — писал Николай Фесун, лейтенант с фрегата «Аврора» (4, с. 33).
Бой 24 августа 1854 г. открыла батарея № 3. Николай Фесун, посланный на помощь 3-й батарее, так описывает её действия 24 августа 1854 г.: «Подойдя на пушечный выстрел, французский 50-пушечный фрегат отдал буксир и... открыл жестокий батальный огонь, такой огонь, что весь перешеек совершенно изрыт, изрыт до того, что не было аршина земли, куда не попало бы ядро. Князь (Александр Максутов. — Авт.) отвечал сначала с успехом. Но батарея была земляная, открытая, имела всего пять орудий и вот уже более получаса выдерживала огонь 30 пушек калибра, её превосходящего. Станки перебиты, орудие с оторванным дулом, три других не могут действовать; более половины прислуги ранены и убиты; остаётся одно — одна пушка, слабый остаток всей батареи; её наводит сам князь, стреляет, и большой катер с неприятельским десантом идет ко дну; крики отчаяния несутся с судов. Французский фрегат, мстя за своих, палит целым бортом; ураган ядер и бомб носится над батареей, она вся в дыму и обломках, но её геройский защитник не теряет присутствия духа. Сам заряжает орудие, сам наводит его, но здесь судьба положила конец его подвигам, и при повторных криках „виват“ с неприятельских судов он падает с оторванной рукой. Секунда общего онемения» (там же, с. 35).
Английский фрегат под флагом адмирала переносит весь огонь против батареи капитан-лейтенанта Коралова (батарея № 7. — Авт.). И «пользуясь всем преимуществом своей артиллерии, начал громить её неумолкаемым огнём» (там же, с. 35). Сбив батареи, неприятель отправил десант в двух десантных ботах и 23 гребных судах по направлению к батарее № 7.
«За десантом следовала французский контр-адмирал с обнажённою саблею и отдавал приказы... Прежде нежели десант показался на гребне, я удостоверившись, что неприятель оставил намерение напасть на батарею с озера и поднимается в гору, послал лейтенанта Анкудинова и мичмана Михайлова (за оборону он получил звание лейтенанта. — Авт.) с отрядами занять северную оконечность Никольской горы и прогнать оттуда неприятеля штыками... Узнав также, что другой десант свезён к перешейку, я дал знать об этом командиру фрегата „Аврора“, приказав ему отрядить сколько возможно более команды на Никольскую гору, в подкрепление же им послан мною немедленно фельдфебель Спилихин... Едва отряды наши стали входить на гору, как неприятель был уже на гребне и занял высоты до самого почти перешейка. Самое большое скопление десанта было на северной стороне Никольской горы, откуда неприятель начал спускаться вниз, открыв жестокий ружейный огонь по второй стрелковой партии, по команде Озерной батареи и резерву...
Малочисленные отряды наши, воодушевлённые храбрыми командирами, дружно и безостановочно шли вперёд, стреляя в неприятеля, и потом с криком „Ура!“ в одно время ударили в штыки. Неприятель держался недолго и, несмотря на свою многочисленность и на храбрость офицеров, которые умирали, а не отступали, побежали в беспорядке, стараясь добраться до гребня. Здесь их ожидала верная гибель... Спустившись вниз, неприятель с обеих сторон бежал к шлюпкам, унося трупы товарищей. Отступление на гребных судах было ещё бедственнее для врага. Сражение кончилось в половине 12 часа.
В сражении 24 августа убито нижних чинов — 31, ранено обер-офицеров — 2, нижних чинов — 63. Можно заключить без преувеличения, что потеря неприятеля в сражении 24 числа не менее 300 человек, а всего за время нападения на Петропавловский порт — до 350 человек. Взято одно Английское знамя, 7 офицерских сабель и 56 ружей» (4, с. 22–25).
Из рапорта В. С. Завойко: «Из найденной записки у убитого неприятельского офицера, стало ясно, что у северной оконечности Никольской горы высажено десантом 676 человек, да кроме того на перешейке в 5-ти гребных судах до 200, всего же около 900 человек. Десант этот был отражён и сброшен с горы малыми отдельными отрядами, в которых считалось 290 человек, что самое может свидетельствовать о храбрости отрядных командиров и их команды. Таким образом, обещание моё, что в каких бы силах неприятель ни напал на Петропавловский порт, флаг оного будет свидетелем подвигов чести и русской доблести — исполнено ныне в точности» (6, л. 11–34).
27-го утром эскадра начала сниматься с якоря и, «поставив все паруса», покинула воды Авачинской губы. «27-го, утром, снова все суда начали сниматься с якоря, а у нас стали по орудиям, чтобы встретить по обыкновению незваного гостя. Суда снимались с якоря медленно, и был заметен недостаток людей, но всё-таки никто не хотел думать, чтобы они снимались для того, чтобы покинуть Петропавловск; возможно ли было предполагать, чтобы два адмирала таких наций, как Англия и Франция, с такими превосходными против Петропавловска силами, имели бы так мало гордости, чтобы отступить от какой-то деревушки, не причинив ей не только вреда, но ещё сами потерпев страшное поражение? ...никто не хотел верить отступлению эскадры, однако ж она отступила, и скоро простыл и след её» (4, с. 44).
Были посланы нарочные с вестями о блестящей победе и окончании блокады. С донесением в Иркутск был отправлен один из участников обороны лейтенант Дмитрий Максутов. Из письма генерал-адмирала русского флота Великого Князя Константина Николаевича Н. Н. Муравьёву: «Он (Дмитрий Максутов. — Авт.) имел счастье лично повергнуть к стопам Его Величества трофей, взятый храбрейшими защитниками Камчатки. Поздравляю вас от всей души с отражением нападения сильного неприятеля и радуюсь, что наши моряки отличают себя истинно геройскими подвигами на берегах Великого океана, как и на берегу Чёрного моря...» (там же, с. 183).
Русские моряки, солдаты и казаки с помощью камчатских жителей одержали блестящую победу над объединённой англо-французской эскадрой. Весть о героической обороне Петропавловска облетела весь земной шар. Весь мир был восхищён беззаветным мужеством защитников. Крошечный, затерявшийся на севере Тихого океана городок стал на некоторое время центром внимания мировой печати. Газета: «Юнайтед Сервис гэзетт» писала: «Борт одного только русского фрегата и несколько батарей оказались непобедимыми перед соединённою морскою силой Англии и Франции, и две величайшие державы земного шара были осилены и разбиты небольшим русским поселением» (15, с. 170–17).
За Петропавловский бой все офицеры получили следующие чины и ордена, командиры «Авроры» (капитан-лейтенант И. Н. Изыльметьев) и «Двины» (капитан-лейтенант А. Васильев) — орден Святого Владимира 3-й степени.
Контр-адмирал В. С. Завойко «За воздаяние неустрашимости и распорядительности, оказанных при отражении нападения англо-французской эскадры на Петропавловский порт в августе месяце» награжден орденом Святого Георгия 3-й степени и произведён в контр-адмиралы (11, л. 5).
Все участники Петропавловского сражения наряду с участниками Синопского боя получили медали «За участие в Крымской войне 1853–1856 гг.» на Георгиевской ленте (10, л. 5). Имя боевого фрегата «Аврора» перешло к бронепалубному крейсеру русского военно-морского флота (1897), чьё имя вошло в историю Великой Октябрьской революции. Само название «Петропавловск» стало символом геройства, стойкости, мужества. Имя города стали присваивать кораблям военно-морского флота: эскадренный броненосец (1903), флагман 1-й тихоокеанской эскадры, принимал участие в Русско-японской войне; линкор, принимавший участие в Первой мировой войне; тяжёлый крейсер, купленный у Германии, участвовал в обороне Ленинграда.
В городе Петропавловске-Камчатском находятся три памятника, посвящённых отражению десанта в августе 1854 г. — Братская могила (1854); памятник «Слава», защитникам города (1882); 3-й батарее Александра Максутова (1954).
***
Ещё задолго до Русско-японской войны 1904–1905 гг. Камчатка стала объектом пристального внимания Японии, которую привлекали рыбные богатства, учитывалось и стратегическое положение Камчатки. В 90-е гг. XIX в. разворачивается в японской печати компания за «оборону Цисимы» (тысячи островов, японское название Курильской гряды). Официальным предлогом для заселения и укрепления Северных Курил служила якобы необходимость защиты котиковых лежбищ от иностранцев. Главными базами японского нелегального лова в камчатских водах стали Шумшу и Парамушир.
В 1892 г. Ниритада Гундзи, сын самурая, лейтенант, основал «Патриотическое общество возрождения справедливости». В 1893 г. был разработан план устройства на Северных Курилах рыболовной колонии, местом поселения выбрали о. Шумшу. Одной из задач колонии была «держать своих людей в готовности для действительной военной службы в прилегающих морях... в виду возможности столкновения с Россией». На острове сооружались рыбозаводы, строились дороги, прокладывались линии связи, на южной стороне был сооружён порт, появились солдаты и артиллерия (12, с. 228–236).
Камчатка ещё со времён окончания Крымской войны оставалась почти беззащитной, без регулярного войска. На складе уездного начальника находилось 4 тысячи винтовок системы Бердана и 300 тыс. патронов. 22 апреля прозвучал указ начальника Петропавловского уезда А. Сильницкого: «Запасные нижние чины, льготные и отставные казаки, а равно и волонтёры от населения приглашаются в состав формируемой дружины» (там же, с. 25).
В г. Петропавловске была сформирована дружина из 89 человек, начальником дружины был назначен штабс-капитан Ростислав Векентьев. 24 апреля повезли в глубь полуострова винтовки и патроны к ним. «Население охотно становилось в ряды дружин... В начале мая почти на всех устьях рек были выставлены заставы, которые и устанавливали связь с населением» (14, с. 227). Начальник Петропавловского уезда А. П. Сильницкий в течение мая получал донесения о вооружённых столкновениях дружинников с японцами в различных пунктах западного побережья Камчатки.
Формируются дружины при р. Озерной — 43 человека, в с. Облуковино — 49 человек и сформирован конный отряд из 10 человек, в Палане — 29 человек, в Тигиле — 60 человек (9, лл. 1–11). Было сделано 518 ополченских знаков, для раздачи дружинникам.
В мае 1904 г. в районе с. Явино, на западном побережье Камчатки, высадился японский десант (на 4 шхунах во главе с С. Гундзи), через полтора месяца он был уничтожен отрядами ополченцев, подошедших со всех сёл Камчатки. «Вслед за соединением петропавловских дружинников, пришедших морем, и дружинников, пришедших сухопутьем, наши напали на японский лагерь. Нападение было неожиданно. Японцы растерялись. Но всё же они оказали отчаянное сопротивление. В этом столкновении наших дружин с японским отрядом, высадившимся с острова Шумшу, мы потеряли двух убитых и четырёх ранеными. С японской стороны убито и ранено 32 человека... Всего же японцы потеряли 44 человека» (14, с. 233). Всего за 1904 г., за лето, было сожжено 20 японских шхун, незаконно добывающих рыбу в водах России. Японцам не удалось высадить десант в бух. Калыгирь, на о. Карагинский и на о. Медный. «Японский начальник Гундзи был взят в плен, японский флаг сорван, и разбитые японцы бежали на свою шхуну... за лето 1904 г. на обоих берегах Камчатки было убито до двухсот человек японцев и сожжено десятка два шхун. Утвердительно могу сказать, что за весь рыболовный сезон 1904 г. японцы не вывезли из Камчатки ни одной рыбы, ибо таковую охраняли наши дружинники» (там же).
В конце июля 1905 г. японцами была предпринята ещё одна попытка высадиться на Камчатке, теперь уже в районе Петропавловска. Город оказался пустым, все жители покинули его, ушли в сопки. Два крейсера обстреляли город, сожгли несколько зданий, разгромили архив, «осквернили храм» и вынуждены были покинуть город.
В октябре 1905 г. были получены 27 Знаков отличия Военного ордена 4-й степени для награждения лиц, отличившихся при отражении японского десанта на Камчатский полуостров в 1904–1905 гг. на м. Лопатка, на рр. Русаковке, Озерной, Воровской. Явинский старшина камчадал Дмитрий Игнатьев получил награду за участие во взятии в плен С. Гундзи на р. Озерной. 15 медалей, 5 шейных и 10 нагрудных, предназначались для награждения инородцев «за усердие и распорядительность по формированию дружин и охрану берегов» (7; 9, лл. 1–11). Серебряные медали «За усердие» на Станиславской ленте получили старосты селений: Колпаковского, Начикинского, Крутогорского, Карагинского, Голыгинского, Явинского, Корякского, Воямпольского (10, лл. 103–104). В Петропавловский уезд в ноябре 1910 г. прибыло 485 тёмно- бронзовых медалей, учреждённых в память Русско-японской войны 1904–1905 гг. и «121 с половиной аршин ленты», медали были розданы дружинникам (8, л. 18). «Полагаю, что на Камчатке честно исполнили свой долг и не допустили врагов своего отечества пользоваться его рыбными богатствами», — писал А. П. Сильницкий (14, с. 233).
***
6 ноября 1941 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление о переводе предприятий страны на военный режим работы. Хозяйственная значимость Камчатской области с началом войны резко возросла, это было связано с тем, что рыбопромысловые районы, располагающиеся в Баренцевом, Балтийском, Чёрном морях, попали в зону боевых действий. Порты этих морей были полностью или частично блокированы противником. Поэтому большая часть союзнической помощи, которая доставлялась в Советский Союз морским транспортом, была переориентирована в дальневосточные порты. С началом войны рыбный порт АКО Петропавловска играл роль не только перевалочного пункта, но и базы снабжения пароходов, выполнявших рейсы по маршрутам Владивосток — Петропавловск — порты Канады и США. Порт принимал суда с грузами, не только предназначенными для Камчатской области и её рыбной промышленности, но и со стратегическими транзитными грузами, шедшими из-за границы в другие порты. Возрастающее количество импортных грузов в рамках военных поставок, проходящих через Петропавловск, требовал принятия мер по расширению местного портового хозяйства. 29 мая 1942 г. ГКО и СНК СССР приняли постановление о создании в Петропавловске нового порта с ведомственной принадлежностью Народному Комиссариату Морского флота СССР. На основании постановления 8 июня 1942 г. был подписан приказ «О строительстве Петропавловского-на-Камчатке порта». В феврале 1945 г. морской порт вступил в строй, и на это время приходится пик зарубежных поставок — союзники ожидали вступления СССР в войну с Японией.
Война и связанное с ней увеличение грузоперевозок ускорили развитие экономики Камчатки. Постройка в Петропавловске в военный период морского порта, снабжённого капитальными причалами и современными перегрузочными средствами, за короткий срок в условиях крайне ограниченных ресурсов стала конкретным воплощением понятия «Трудовой подвиг».
Появление на Камчатке порта, потенциально способного перерабатывать в год до миллиона тонн различных грузов, во многом стало определяющим фактором экономического и социального развития области в послевоенные годы.
В годы Великой Отечественной войны среди трудящихся тыловых областей развернулись движения помощи фронту, действующей армии. Основные лозунги войны: «Работать не только за себя, но и за товарища, ушедшего на фронт», «Всё для фронта, всё для победы!», «Тыл — второй фронт». С первых дней войны начался сбор средств в Фонд обороны. Сдавали сверхплановую продукцию, шили теплые вещи, собирали посылки на фронт, сдавали личные сбережения на строительство боевой техники, подписывались на военные займы. За годы войны трудящимися Камчатской области было сдано в Фонд обороны более 74 320 500 руб. наличными, 28 млн руб. облигациями государственных займов, на строительство вооружения для Красной Армии внесено 11,5 млн руб. наличными.
***
Последние страницы Второй мировой войны писались на Тихом океане. Одна из этих страниц связана с освобождением Курильских островов.
Крымское (Ялтинское) соглашение трёх великих держав (СССР, США и Великобритании) по вопросам Дальнего Востока от 11 февраля 1945 г. предусматривало в качестве одного из условий вступления СССР в войну против Японии «передачу Советскому Союзу Курильских островов».
Военный совет Тихоокеанского флота, оставив за собой общее руководство Курильской десантной операцией, непосредственную подготовку и осуществление её возложил на командующего Камчатским оборонительным районом (КОР) генерал-майора А. Р. Гнечко, назначив его командующим Курильской десантной операцией, и командира Петропавловской военно-морской базы (ПВМБ) капитана 1 ранга Д. Г. Пономарёва, заместителя командующего КДО и командира высадки десанта. По приказу Штаба КОР от 15 августа 1945 г. командиром десанта был назначен командир 101-й СД генерал-майор П. И. Дьяков.
Для операции привлекались части Камчатского оборонительного района и Петропавловской военно-морской базы: 138-й, 373-й, 302-й стрелковые полки, 428-й гаубично-артиллерийский полк, 279-й артиллерийский полк, 119-й отдельный сапёрный батальон, 169-й отдельный истребительно-противотанковый батальон, части 128-й авиационной дивизии (888-й и 410-й истребительные полки, 903-й бомбардировочный авиационный полк), 2-й отдельный морской пограничный авиаполк, 726-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, подводные лодки Л-8, Щ-105, боевые корабли: минный заградитель «Охотск», сторожевые корабли «Киров», «Дзержинский», четыре тральщика и др. (18).
Шумшу, расположенный всего в 6,5 мили (12 км) от южной оконечности Камчатки — м. Лопатка, был особенно сильно укреплён. Его гарнизон насчитывал около 8,5 тыс. солдат и офицеров и имел более 60 танков, около 100 полевых и зенитных артиллерийских орудий для ведения огня по морским целям. На пространстве площадью 20 на 13 км было сооружено 34 дота и 24 дзота, около 100 орудий разного калибра до 100 мм, более 310 пулемётных точек. Глубина подземных оборонительных сооружений доходила от 50 до 70 м. Основной рубеж обороны проходил в северо-восточной части острова, в районе высот 171 и 165.
Войска, выделенные для проведения Курильской десантной операции, командование КОР и ПВМБ разделили на четыре группы: передовой отряд, первый и второй эшелоны главных сил и отряд демонстративной высадки. В состав десанта были выделены два усиленных стрелковых полка и батальон морской пехоты, сформированный из береговых подразделений и 60-го морского пограничного отряда (всего 8 824 чел.), 205 орудий и миномётов, тяжёлые и лёгкие пулемёты, запасы всего необходимого для ведения боевых действий, корабли и суда Петропавловской военно-морской базы (всего 64 вымпела), 128-я авиадивизия и полк морской авиации. С м. Лопатка высадку десанта на о. Шумшу должна была поддерживать 945-я батарея (четыре 130-мм орудия).
Силы, выделенные для операции, были незначительны. Как известно из теории военного искусства, при наступлении на укреплённые позиции соотношение сил должно составлять не менее чем 3: 1. Но японцы имели на Шумшу и Парамушире 23 тыс. человек, а десант состоял всего лишь из 8 тыс. 824 человек.
Передовому отряду (первый бросок) предписывалось прорвать оборону противника и создать плацдарм на берегу в районе м. Кокутан-Саки — м. Котомари-Саки, а при слабом противодействии противника развивать наступление в глубь о. Шумшу, что должно было обеспечить высадку первого и второго эшелонов главных сил десанта.
К 18 ч 16 августа была закончена посадка на корабли передового отряда, первого и второго эшелона главных сил десанта. К 21 ч все корабли десанта стояли на рейде Авачинской губы. 17 августа 1945 г., в 5 ч утра, корабли десанта вышли из Авачинской губы в Тихий океан.
Переход морем проходил в весьма трудных метеоусловиях: видимость снижалась порой до 0,5 каб, и корабли часто теряли друг друга в тумане. Управление на переходе усложнялось тем, что корабли имели различные ходовые качества, и скорость движения не превышала 8 узлов. Однако все трудности перехода удалось преодолеть, и 18 августа в 4 ч 22 мин десантные корабли № 1, 3, 8 и 9, имея на борту передовой отряд, подошли к месту высадки. Перегруженные десантные суда, имевшие большую осадку, останавливались в 100–150 м от берега на глубинах до двух метров. Многие из десантников, прыгавшие за борт с тяжёлой ношей за плечами, с трудом доплывали до берега (24).
К 5 ч 18 августа высадка первого броска десанта была закончена. В это же время начал высаживаться первый эшелон главных сил нашего десанта. К 6 ч 30 мин начался штурм высот 165 и 171. Японцы открыли мощный артиллерийский пулемётный и миномётный огонь и перешли в контратаку при поддержке 20 танков (18, с. 99). Потеряв 15 танков, японцы отошли на исходные позиции.
Высадка передового отряда продолжалась в течение 40 мин и закончилась захватом плацдарма на берегу, а к 20 ч войска первого и второго эшелона десанта находились уже на берегу. Чтобы выгрузить артиллерию и технику под огнём противника, пришлось строить причалы из спасательных плотиков и брёвен. Из-за неисправности радиостанций, выгруженных на берег, командующий операцией и командир высадки, находившиеся на «ТЩ-334», не смогли установить надёжной связи с высаженными войсками. Не зная обстановки, в которой десанту пришлось вести боевые действия, они на некоторое время потеряли управление им на берегу (2, с. 408).
На подступах к высоте 165 боем руководили старшие лейтенанты А. Г. Иноземцев, В. А. Кот и майор А. П. Перм. Высота 171 несколько раз переходила из рук в руки. В отражении танковой атаки героически действовали старший матрос И. И. Дерзновенко, старшие лейтенанты С. А. Савушкин, А. Г. Иноземцев, В. А. Кот.
Штурмовые группы, действия которых проходили в условиях сильного артиллерийского, миномётного и пулемётного огня, смогли выполнить задачу по уничтожению этих опорных пунктов только к утру 19 августа. Участь японских укреплений во многом предрешил правильный выбор способа действий — решительные ночные атаки, когда противник прицельный огонь вести не мог (1, с. 84–85).
К этому же времени в район боевых действий были доставлены самоходные баржи и кунгасы из ближайшего Озерновского рыболовецкого комбината (западное побережье Камчатки), началась выгрузка тяжёлой артиллерии, тракторов и автомашин. К 16 ч 19 августа тяжёлое вооружение и техника были в основном выгружены (24).
23 августа гарнизон Шумшу прекратил сопротивление. В 14 ч командующий японскими войсками на Северных островах Курильской гряды генерал-лейтенант Цуцуми Фусаки принял условия капитуляции и отвёл свои войска с позиций для сдачи в плен. Были разоружены и пленены генерал, 525 офицеров и 11 700 солдат, захвачены многочисленные трофеи.
К 5 сентября 1945 г. все Курильские острова были заняты советскими войсками. Общая численность японских пленных на островах Курильской гряды достигла 50 тыс. 442 человек (23, л. 5).
«Поставленная перед войсками Курильской десантной операции задача выполнена, — докладывал А. Р. Гнечко. — Все Курильские острова от Шумшу до Урупа включительно освобождены от японских оккупантов и возвращены Родине — Союзу Советских Социалистических Республик. На всех островах высажены и дислоцированы соединения и части Камчатского оборонительного района, Петропавловской военно-морской базы и погранокруга». Были разоружены следующие части: 91-я пехотная дивизия, 41-й отдельный пехотный полк и 129-я пехотная бригада, взяты в плен: 4 генерала, 1 280 офицеров, 4 045 унтер-офицеров, 25 113 солдат; захвачены трофеи: винтовок — 20 108, лёгких пулемётов 429, тяжёлых пулемётов 340, зенитных пулемётов 101, пушек всех калибров 165, гаубиц всех калибров 37, миномётов 101, танков 60, автомашин 139, лошадей 77, самолётов 7. Части Камчатского оборонительного района к исходу 31 августа находились на островах: Шумшу, Парамушир, Онекотан, Харимкотан, Шиашкотан, Мацува-то, Уруп (18, с. 324, с. 13).
В числе участников Курильского десанта, кроме кадровых офицеров и призванных в 101-ю Стрелковую дивизию из районов и областей Сибири, европейской части России, были и жители Камчатки, призванные Петропавловским, Усть-Большерецким, Усть-Камчатским военкоматами в период с 1939 по 1945 г. Их имена — в списках погибших на о. Шумшу: Л. С. Чернягин, командир отделения ПТР; П. С. Крайнович; А. Г. Орлов, разведчик; А. И. Лощанин, радиотелеграфист; Л. В. Са-харов; Н. С. Ермакович, автоматчик; А. Н. Козлов, разведчик; В. И. Божуков, телефонист; Белокопытов, начальник радиостанции; Котиков, командир отделения; С. М. Гущин, телефонист; Г. Ф. Черепанов, матрос; М. Г. Новгородов, стрелок; В. Н. Фёдоров, разведчик; И. Б. Никитин, И. Б. Сазонов, А. И. Желтухин, А. М. Кривенко, М. Е. Чарышев, П. А. Морозов — автоматчики и т. д. (списки погибших составляют десятки страниц) (20, лл. 37–39, 57–77, 62–64, 89–92, 129–131; 21, лл. 57–77).
Родина высоко оценила подвиг освободителей Курил. Более четырёх тысяч участников Курильской десантной операции были удостоены правительственных наград. Девять из них стали Героями Советского Союза: генерал А. Р. Гнечко, В. И. Сигов, Т. А. Почтарёв, Д. Г. Пономарёв, В. И. Кот, П. И. Шутов; С. А. Савушкин, Н. А. Вилков, П. И. Ильичёв — посмертно.
Почётных наименований «Курильские» удостоены: 128-я смешанная авиадивизия, 198-й стрелковый полк. Звание «гвардейский» присвоено МЗ «Охотск». Награждены: орденом Ленина — 101-я стрелковая дивизия, 138-й стрелковый полк 101-й стрелковой дивизии; орденом Красного Знамени — 373-й стрелковый полк 101-й стрелковой дивизии, СК «Киров», тральщик «Т-525»; орденом Красной Звезды — 302-й стрелковый полк 101-й стрелковой дивизии.
Доклад хочется закончить словами Дмитрия Лихачёва: «Из трёх делений времени — настоящее, будущее, прошлое: самое ответственное — настоящее, самое манящее — будущее, самое богатое — прошлое... А прошлое всегда богато, но только если его знаешь, если умеешь его понимать и если оно заботливо сбережено» (5, с. 283).
1. Багров В. Н. Победа на островах. Южно-Сахалинск: ДВ кн. изд-во. Сахалинское отд-е, 1985. 112 с.
2. Военно-Морской Флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Т. III. 408 с.
3. Героическая оборона Петропавловска-Камчатского в 1854 г. : сб. воспоминаний, статей, писем и официальных документов. Петропавловск-Камчатский: Дальневост. кн. изд-во. Камч. отд-е, 1979. 248 с.
4. Защитники отечества: сб. официальных документов, воспоминаний, статей и писем. Петропавловск-Камчатский: Дальневост. кн. изд-во. Камч. отд-е, 1989. 272 с.
5. Лихачев Д. Раздумья. М. : Детская литература, 1991. 218 с.
6. РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 2. Д. 1221.
7. РГИА ДВ. Ф. 1044. Оп. 1. Д. 129. Л. 24–26; Ф. 702. Оп. 1. Д. 2020. Л. 55–55 об.
8. Там же. Д. 129.
9. Там же. Д. 128.
10.Там же. Д. 129.
11. РГА ВМФ. Ф. 87. Оп. 1. Д. 1630.
12. Сергеев М. А. Самураи на Камчатке // Летопись Севера. Т. IV. М. : Мысль, 1964. С. 228–236.
13. Сильницкий А. Камчатские казаки. Хабаровск, б/д.
14. Сильницкий А. Четырнадцать месяцев службы на Камчатке // Вопросы истории Камчатки. Вып. 5. Петропавловск-Камчатский, 2011.
15. Степанов А. Петропавловская оборона. Хабаровск: Кн. изд-во, 1954. 217 с.
16. Струве Б. Воспоминания о Сибири. 1848–1854 гг. СПб., 1889.
17. Тарле Е. В. Крымская война. В 2-х т. М. ; Л., 1950.
18. Хроника боевых действий Тихоокеанского флота в войне с Японией / Министерство Вооруженных Сил СССР. М. : Воениздат, 1949.
19. ЦАМО. Ф. 238. Оп. 1584. Д. 159.
20. Там же. Ф. 1279. Оп. 2. Д. 6.
21. Там же. Ф. 302. СП. Оп. 1. Д. 6903.
22. ЦВМА. Ф. 129. Д. 26770.
23. Там же. Д. 17777.
24. Там же. Ф. 2. Оп. 1. Д. 1006. Л. 16; Д. 26770. Л. 72.
Витер И. В., Верещага Е. М. Петропавловск-Камчатский — Город воинской славы // «О Камчатке: её пределах и состоянии...» : материалы XXIX Крашенник. чтений / М-во культуры Камч. края, Камч. краевая науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. — Петропавловск-Камчатский, 2012. — С. 45-53.