В XVIII в. русский военно-морской флот, помимо выполнения своих прямых обязанностей по обороне и защите России на ее морских границах, решал также большие научные задачи в области географического изучения внутренних и внешних морей. Особый размах исследования по картографированию страны приобрели с основанием в 1725 г. Российской академии наук и осу-ществлением задуманных Петром I Первой Камчатской (1725–1730 гг.) и Второй Камчатской (1732–1743 гг.) экспедиций В. И. Беринга и А. И. Чирикова, гарантировавших защиту русского приоритета в исследованиях крайнего северо-востока страны. Этот этап развития отечественной гидрографии связан с именем первого морского картографа России, офицера, а затем и адмирала русского флота Алексея Ивановича Нагаева.
А. И. Нагаев родился в марте 1704 г. в деревне Сертыкино в 40 верстах от Москвы по Серпуховской дороге. Отец его был мелкопоместным дворянином, владельцем деревеньки из 10 дворов. Одиннадцатилетним мальчиком Алексея определили в только что основанную Морскую академию. В 1718 г. в первом выпуске академии вместе с ним гардемаринами стали А. Чириков, С. Малыгин, Д. Лаптев и другие будущие прославленные исследователи отечественных морей.
Вначале Алексей Нагаев служит на Балтике, затем вместе с товарищем по учебе Алексеем Чириковым почти семь лет преподает будущим офицерам в Морской академии навигацию. Летом 1729 г. с практикантами совершает свое первое длительное плавание вокруг Скандинавии на фрегате «Амстердам — Галей».
Для описания берегов Каспийского моря в 1730 г. он был командирован в Астрахань, где за четыре года провел обширнейшие гидрографические исследования — первые научные изыскания этого водного бассейна.
Вновь служить на Балтийский флот Нагаев вернется в 1735 г., через четыре года ему поручат возглавить гидрографический отряд, проводивший в Финском заливе промеры фарватеров от Санкт-Петербурга до Выборга.
В 1741–1743 гг. Алексей Нагаев участвовал в русско-шведской войне, командуя фрегатами «Кавалер» и «Меркуриус», принимал участие в боевых действиях (1, с. 176).
В 1744 г. в Санкт-Петербург прибыли участники экспедиции капитан-командора В. И. Беринга, которые представили в Адмиралтейств-коллегию свои материалы. Коллегия поручила Нагаеву и лейте-нанту Афросимову составить карты Камчатского моря и американского берега, а также карты по записям капитана М. П. Шпанберга и мичмана Шельга. Через год Нагаев составил обстоятельные карты Камчатского (Берингова) моря и устья реки Амура, которые были первыми и долгое время единственными картами (2, с. 183).
С 1746 г. Алексею Ивановичу, зарекомендовавшему себя опытным гидрографом и искусным составителем морских карт, Адмиралтейств-коллегия начала поручать все более или менее значительные картографические работы. Необходимо отметить, что основная часть работ по созданию морских карт XVIII в. выполнялась методом морской описи (съемки) с судна, следовавшего вдоль берега, при этом путь с судна определялся навигационным способом. Изобретение и внедрение в практику кораблевождения навигационных инструментов (секстана, хронометра и др.) позволило повысить точность прокладки пути судна и, следовательно, получать более точные результаты при съемке.
Нагаев писал инструкции, проекты новых исследований, рассматривал изобретения, усовершенствовал навигационные и астрономические приборы, принимал выполненные гидро-графические работы, рассчитывал портовые сооружения.
В мае 1746 г. штурман Степан Малыгин подал в адмиралтейств-коллегию рапорт о замеченных погрешностях компасов. Нагаеву было поручено выяснить основательность рапорта. Проверив состояние компасов, Алексей Иванович убедился в правоте Малыгина. Он не только зафиксировал факт, но и внес конкретное предложение по совершенствованию компаса. Стрелки прибора стали делать из лучшей стали, а не из двух проволок. Для выверки компасов в Кронштадтском порту провели меридиональную линию (3, с. 7).
Предметом особого пристрастия Нагаева было составление морских карт и планов. К этому делу он имел природную склонность и достиг в нем совершенства. Не будет преувеличением сказать, что Нагаев по существу заложил основы специальной отрасли гидрографической службы — морской картографии и стал первым русским морским картографом.
В 1746 г. А. И. Нагаевым вместе с А. И. Чириковым была составлена Генеральная карта Российской империи. Использовав материалы экспедиций 1725–1730, 1733–1743 гг. и засвидетельствовав карту подписями старших офицеров — участников этих экспедиций, составители придали ей статус юридического документа (4, с. 88).
Долгие годы, начиная с 1739 г., Алексей Иванович планомерно занимался изучением Балтийского моря. Вначале совместно с инженером И. Люберасом, а затем самостоятельно производил гидрографические работы в Финском заливе и шхерах. По его инициативе в 1752 г. в Кронштадте был создан первый в России пост для наблюдения за морем и погодой. Результатом этих работ явилось издание в 1752 г. «Атласа Балтийского моря», включавшего 10 карт на район от Петербурга до Виндавы, а в 1756 г. — «Атласа всего Балтийского моря» из 28 карт Нагаева. В 1752 г. Нагаев составил «Лоцию или морской путеводитель» Балтийского моря. Это — второе (после «Описания моря Каспийского» Ф. И. Соймонова) оригинальное русское руководство для плавания и первое, где применен термин «лоция». Лоция Нагаева в течение 38 лет была распространена среди русских моряков в рукописном виде, а в 1789 г. отпечатана в типографии Морского корпуса. Атлас Нагаева выдержал пять изданий и вместе с лоцией служил русскому флоту более 60 лет до тех пор, пока генерал-гидрограф вице-адмирал Гавриил Андреевич Сарычев не составил в 1812 г. новый атлас по своим работам 1802–1807 гг. Многие позднейшие исследователи отмечали очень высокую точность и тщательность описей и съемок Нагаева (5, с. 30–31).
Результаты гидрографических работ Нагаева были более точными, нежели иностранные. Сам Нагаев писал, что шведские, голландские и французские пособия для плавания часто недостоверны и вызывают сомнение. Лоция Нагаева содержала описание фарватеров и подходов к портам и пунктам Балтийского моря, давала сведения о возможности определить свое место, а также о видимости маяков и береговых ориентиров, об ограждении опасностей вехами. При описании мелей, банок и рифов Нагаев не забывал напомнить, кем эти места были обследованы. Имена русских мастеров (воинское звание гидрографов того времени) и штурманов Винкова, Грекова, Мордвинова, Рябинина, Сербина, Лебядникова, Чернова и других мы и сегодня находим на навигационных морских картах. В водах Балтики русский флот одерживал славные победы над одним из сильнейших флотов Европы — шведским, и Нагаев — русский патриот по ходу навигационного описания непременно делает исторические отступления (Гангутское сражение, Гренгамский бой и др.).
По различным печатным и рукописным морским картам Нагаев составил в 1760 г. карту Каспийского моря (5, с. 55). Пригодился и материал обширнейших гидрографических исследований, собранный за четыре года службы (1730–1734 гг.) в Астрахани.
Учитывая огромный опыт Алексея Ивановича как мореплавателя, гидрографа, картографа адмиралтейств-коллегия в 1764 г. поручила ему организацию секретной «Экспедиции для описи лесов по рекам Каме и Белой» (экспедиция П. И. Креницына и М. Д. Левашова в 1766–1771 гг.). Нагаев разработал секретную инструкцию для экспедиции, подобрал необходимые карты, предложил удобные маршруты следования к месту назначения и удобные стоянки. Он также представил список офицеров, в основном из числа своих бывших учеников, будучи уверен, что его ученики смогут выполнить те обширные и сложные задания, которые были заложены в его инструкции. Адмиралтейств-коллегия рассмотрела предложенный адмиралом Нагаевым список и постановила назначить командующим экспедицией капитан-лейтенанта Петра Кузьмича Креницына, а его помощником — лейтенанта Михаила Дмитриевича Левашова. По возвращении из экспедиции Левашов представил в коллегию все планы, описи и промеры, сделанные Креницыным, а также и им лично; коллегия передала этот материал для обработки Нагаеву, поручив ему составить по нему и генеральную карту пути экспедиции, которую он скоро исполнил (6).
Пользуясь вахтенный журналом и Итоговой картой Первой Камчатской экспедиции, Алексей Иванович в 1767 г. составил первую историческую карту плавания бота «Святой Гавриил» во время Первой Камчатской экспедиции 1725–1730 гг. (7, с. 20). Причем еще в то далекое время «русский мореплаватель и ученый адмирал А. И. Нагаев, занимавшийся изучением документов о плавании Беринга в 1728 г., считал, что Первая Камчатская экспедиция доказала наличие пролива между Азией и Америкой» (7, с. 142).
На следующий год по предписанию Адмиралтейств-коллегии Нагаев занимался описанием фарватера, по которому предстояло доставить в Петербург камень, предназначенный для памятника Петру (2, с. 183).
Среди других составленных Нагаевым карт — карты Ладожского озера, устья реки Колымы, Медвежьих островов, Москвы-реки и Оки, Берингова и Охотского морей, Северного Ледовитого океана и других водоемов.
Управление Гидрографической службы ВМФ в 1958 г. выпустило книгу «Описание старинных атласов, карт и планов XVI, XVII, XVIII и половины XIX в., хранящихся в архиве Центрального картографического производства ВМФ» (8). В этом издании можно найти описание большинства карт, атласов, в составлении которых принимал участие Алексей Иванович, за исключением тех, которые были уничтожены во время пожаров в его домах в 1763 и 1771 гг.
Многие годы Нагаев занимался обучением и воспитанием офицеров флота, в том числе и гидро-графов: в 1722–1729 и 1744–1746 гг. преподавал в Морской академии, в 1746–1752 гг. ее возглавлял и с 1752 по 1762 г. был директором Морского шляхетского кадетского корпуса. На этом посту Нагаев не только вел обширную педагогическую деятельность, связанную с решением бесчисленного множества организационных и материально-технических вопросов, но и не оставлял занятий по гидрографии, выполняя со своими учениками промеры и съемки в Балтийском море. Современники отмечали, что «в те годы мало можно начесть таких гардемаринов, которые не им были учены морскому делу, не им были экзаменованы и не по его одобрению произведены в офицеры» (6).
Повышаясь постепенно в чинах, Нагаев был произведен сначала в контр-адмиралы, затем в вице-адмиралы и в 1769 г. в адмиралы. Он командовал Кронштадтским портом, одновременно являясь командующий Балтийским флотом (1764–1765), состоял членом Адмиралтейств-коллегии, работал в комиссии по преобразованию флота, собирал письма Петра I, составлял историю русского флота. Но все это время он был гидрографом по преимуществу и фактически первым руководителем гидрографического дела в России.
В 1775 г. Нагаев ушел в отставку по собственному прошению и указом Екатерины II «с уволь-нением от нынешней должности» был награжден орденом Александра Невского. Следует отметить, что за годы своей службы был он был награжден всеми российскими орденами до ордена Св. Александра Невского включительно (1, с. 177).
Несмотря на болезненное состояние Алексей Иванович не переставал трудиться над исправлением и составлением морских карт и чертежей. «В жилище его, — писал биограф Нагаева Веревкин, лично знавший адмирала, — не было места, не занятого бумагами, книгами или картами. Только во время сна он не имел в руках грифеля, пера или карандаша» (5, с. 69).
Алексей Иванович Нагаев умер в Петербурге 8 января 1781 г. Похоронен в Александро-Невской лавре на Лазаревском кладбище (некрополь XVIII в.) (2, с. 184).
После него, кроме разных карт и планов, осталось много бумаг, из которых видно, что он собирался напечатать материалы обоих Беринговых путешествий и журналы плаваний капитанов Чичагова и Креницына. Кроме того, он собирал материалы для биографий русских моряков и письма Петра Великого. Последние вошли и послужили основанием для сочинения B. H. Берха под заглавием «Собрание писем Императора Петра I к разным лицам с ответами на оные» (4, с. 89).
При жизни А. И. Нагаева произошло событие, которое можно оценить, как результат всей его деятельности: высочайшим повелением 2(13) ноября 1777 г. был утвержден штат чертежной при Адмиралтейств-коллегии «для рисования планов и порядочного их содержания» из 18 человек. Образовалось отечественное централизованное морское картографическое производство (3, с. 7).
Светлая память об Алексее Ивановиче Нагаеве осталась в сердцах русских моряков. Потомки увековечили память адмирала. В 1804 г. русские моряки присвоили его имя мысу на о-ве Кюсю в Тихом океане (м. Хисаки) (2, с. 184).
В 1912 г. по инициативе гидрографов-тихоокеанцев имя Нагаева было присвоено одной из лучших бухт в Охотском море — бухте Волок. На ее берегах в советские годы вырос крупный порт Нагаево (9, с. 224).
На родине адмирала от родовой усадьбы Нагаевых в настоящее время ничего не сохранилось. Главный усадебный дом сгорел в 1957 г. Лишь парк из старых деревьев в центре села указывает на когда-то существовавшую здесь усадьбу. Рядом с парком благодарные земляки А. И. Нагаева установили скромный обелиск — колонну, увенчанную символическим глобусом, стоящую на выложенной из гранитных плит розе румбов. Колонну окружают якорные цепи в напоминание о том, что А. И. Нагаев был моряком. На гранитном цоколе — простая надпись: «Алексею Ивановичу Нагаеву (1704–1781) первому русскому картографу и мореплавателю от земляков».
В 2004 г. Министерство связи РФ к 300-летию со дня рождения А. И. Нагаева выпустило художественный конверт с его портретом (1, с. 177).
«Давая высокую оценку картографической деятельности Нагаева как деятельности, заложившей основы специальной отрасли гидрографической службы — морской картографии, и воздавая должное его искусству в этой области, мы с полным правом можем считать Нагаева профессиональным составителем морских карт, первым русским морским картографом в полном смысле этого слова, достойным сыном своего Отечества и века Просвещения в России» (4, с. 69).
1. Лурье В. М. Деятели Российского флота XVIII века // Морской биографический словарь. — СПб. : Информационный центр «Выбор», 2005. — 352 с.
2. Федоров М. Р. Морской некрополь Петербурга / М. Р. Федоров. — СПб. : Политехника, 2003. — 372 с.
3. Антошкевич А. В. История морского картографического производства в России / А. В. Антошкевич, А. А. Комарицин, Б. С. Фридман. — СПб., 2003. — 310 с.
4. Гончаров В. Г. Адмирал Алексей Иванович Нагаев — выдающийся русский гидрограф XVIII в. // Морской сборник. — М., 1947. — № 4. — С. 87–89.
5. Богданов К. А. Морская картография / К. А. Богданов. — М. : Изд-е Гидрографического Управления ВМС, 1954. — Часть 1. — 170 с.
6. Архив В. М. Лурье. Персоналии. XVIII век. Адмирал Нагаев А. И.
7. Сопоцко А. А. История плавания В. Беринга на боте «Св. Гавриил» в Северный Ледовитый океан / А. А. Сопоцко. — М. : Наука, 1983. — 244 с.
8. Описание старинных атласов, карт и планов XVI, XVII, XVIII и половины XIX века, хранящихся в архиве Центрального картографического производства ВМФ. — М. : Управление начальника гидрографической службы ВМФ, 1958. — 270 с.
9. Справочник по истории географических названий на побережье СССР. — М. : Изд-во МО СССР, 1985. — 430 с.
Барканова Л. А. Достойный сын века Просвещения России — адмирал Алексей Иванович Нагаев // Люди великого долга: материалы междунар. ист. XXVI Крашенинник. чтений. — Петропавловск-Камчатский, 2009. — С. 11-15. — Библиогр.: с. 14-15.